Неточные совпадения
Лишившись собеседника, Левин продолжал разговор с помещиком, стараясь доказать ему, что всё затруднение происходит оттого, что мы не хотим знать свойств, привычек нашего рабочего; но помещик был, как и все
люди, самобытно и уединенно
думающие, туг к пониманию чужой мысли и особенно пристрастен к своей.
Понемногу он потерял все, кроме главного — своей странной летящей души; он потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за уверенную меткость работающей руки, а в его
думающих глазах отразился блеск, как у
человека, смотрящего на огонь.
Над камерой его пели осторожно, вполголоса двое уголовных, пели, как поют
люди,
думающие о своем чужими словами.
— Я и не знал, что у вас такое хозяйство, — сказал князь с видом
человека,
думающего совсем о другом.
«Каждый, кажется, мужик, — думал он, — способный, как животное, перетаскивать на своих плечах тяжесть, нужней для Петербурга, чем
человек думающий, как будто бы ума уж здесь больше всего накопилось, тогда как в сущности одна только хитрость, коварство и терпение сюда пролезли.
Вот — сидит
человек, касаясь меня коленом, горячий,
думающий; уверенно расставляет
людей по линиям своих отношений к ним; говорит обо всем, как имущий власть судить и разрешать, — в нем есть нечто, нужное мне, или нечто, оттеняющее ненужное для меня.
И
люди,
думающие так, приводят в подтверждение своего мнения кажущиеся им тоже неопровержимыми и философские, и исторические, и религиозные доводы.
То же делают
люди,
думающие посредством внешнего насилия двигать
людьми.
И
люди,
думающие так, приводят в подтверждение своего мнения кажущиеся им неопровержимыми и философские, и исторические, и даже религиозные доводы.
«Зачем надо умирать?» — вдруг спрашивает себя Лунёв, глядя на
человека, нисходящего с вершины благополучия в могилу… И ему вспоминается Яков Филимонов, постоянно
думающий о смерти, и слова Якова: «Интересно умереть…»
Меня взяли в монастырь, — из сострадания, — кормили, потому что я был не собака, и нельзя было меня утопить; в стенах обители я провел мои лучшие годы; в душных стенах, оглушаемый звоном колоколов, пеньем
людей, одетых в черное платье и потому
думающих быть ближе к небесам, притесняемый за то, что я обижен природой… что я безобразен.
Все народы, кроме французов, очень хорошо видят, что между Корнелем или Расином и Шекспиром неизмеримое расстояние; но французы до сих пор еще сравнивают их — трудно дойти до сознания: «наше не совсем хорошо»; между нами найдется очень много
людей, готовых утверждать, что Пушкин — всемирный поэт; есть даже
люди,
думающие, что он выше Байрона: так высоко
человек ставит свое.
Для них стена — не отвод, как, например, для нас,
людей думающих, а, следственно, ничего не делающих; не предлог воротиться с дороги, предлог, в который наш брат обыкновенно и сам не верит, но которому всегда очень рад.
Ясно, что Обломов не тупая, апатическая натура, без стремлений и чувств, а
человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то
думающий.
Таково клеймо, которым отмечает Немезида
людей,
думающих выйти из человечества и не имеющих на то права.
Выходит умилительная картина, в которой есть слова: природа, простота, спокойствие, счастие, но в которой на деле нет ни природы, ни простоты, а есть только самодовольное спокойствие
человека, не
думающего о счастии других.
Софья Ивановна проговорила все это с той приятной шутливостью, под видом которой
люди,
думающие бить наверняка, делают самые нахальные просьбы. Помещица с радостью изъявила готовность пособить горю соседки.
Люди,
думающие, что главное дело в жизни в знании, подобны тем бабочкам, которые летят на свечи: они сами погибают и затемняют свет.
Но говорящие и
думающие так
люди грубо ошибаются, не понимая того, что значит любить ближнего, — не приятного и полезного нам
человека, а одинаково всякого
человека, хотя бы это был самый неприятный, враждебный нам
человек.
В последние годы всеобщее внимание обратил на себя французский мыслитель Анри Бергсон. Много у него спорного, со многим трудно согласиться. Но ряд основных его положений имеет значение огромной важности. Всякий
думающий, вслушивающийся в себя
человек давно уже смутно чувствовал то, что говорит Бергсон. Ярко, ясно и глубоко чувствовал это Лев Толстой.
Когда Катя говорила с Надеждой Александровной или когда читала газеты, у нее было впечатление: пришли, похваляясь, самонадеянные, тупые, не видящие живой жизни
люди, разжигают в массах самые темные инстинкты и, опираясь на них, пытаются строить жизнь по своим сумасшедшим схемам, а к этим
людям со всех сторон спешат примазаться ловкие пройдохи,
думающие только о власти и своих выгодах.
Если допустить, что антирелигиозная пропаганда окончательно истребит следы христианства в душах русских
людей, если она уничтожит всякое религиозное чувство, то осуществление коммунизма сделается невозможным, ибо никто не пожелает нести жертвы, никто не будет уже понимать жизни как служение сверхличной цели, и окончательно победит тип шкурника,
думающего только о своих интересах.
Известие же о переселении в лучшие миры
человека, которого мы за несколько часов видели живым, надеющимся, не
думающим о скорой разлуке с близкими, не помышляющим о том, что минуты его сочтены, что смерть, грозная, неизбежная, стоит буквально за его спиною — потрясающе.
Будь на месте Савина другой
человек, более благоразумный, более
думающий о будущем, он понял бы, что именно около этой женщины он может найти тихую пристань, после со столькими крушениями предпринятого им плавания по бурному житейскому морю.
Убить
человека, убийство которого было так удобно,
человека, ему доверяющего и не подозревающего его гнусных замыслов, сидящего с ним бок о бок, и, конечно, не
думающего принимать против него каких-либо мер предосторожности — ведь это же так легко, но на деле оказывалось страшно трудным.